Рассказы для души

Недавно я встретила в нашем храме Ирину Петровну, пожилую и очень хорошую женщину. Она появляется нечасто – они с мужем живут в другом районе и ходят в церковь рядом с домом.
В тот день они с сыном пришли договариваться о Крещении месячной внучки Машеньки.

У Пашки опять возникли проблемы с «бабой Тошей». «Сто раз тебе говорили: толку в общении с этим человеком никакого. Зачем ты снова к нему поперся?» И действительно, долгих рандеву с «бабой Тошей» никто не выдерживал, и по вполне уважительной причине: язык у того, что называется, без костей. Многие сильно жалели о своей излишней с ним откровенности.

Петя и Варя погодки: Пете 4 года, а Варе 5, и живут они с папой и мамой в большом многоэтажном доме на втором этаже. Жизнь их до последнего времени складывалась вполне себе благополучно и, даже можно сказать, счастливо, но именно до последнего времени, так как постигли вдруг всю их дружную семью большие нестроения. Виной этому стал сосед по лестничной площадке дядя Денис, а вернее, его собака – неимоверной красоты рыжая и длинноногая Лаки.

Эта история произошла в Санкт-Петербурге несколько лет назад и записана со слов участницы, мы только изменили имена героев.

Произошел этот случай в небольшом старинном городке, в не так давно возвращенном Церкви маленьком храме, где все прихожане знали друг друга не только в лицо, но и по именам. Умерла старенькая приходская бабуля. Добрая, приветливая – все ее любили. Жила она неподалеку от храма, часто приносила из дома пирожки собственной выпечки, сливы из сада – угощала и батюшку, и прихожан.

Это была высокомерная, очень ухоженная женщина. Работала всегда на руководящих должностях. В ушах качались дорогие серьги, пальцы были унизаны перстнями. Высокая прическа, костюмы.
Муж ее баловал, а любимое чадо - сыночек Игорек, купался в лучах родительской любви. У него с детства было все самое лучшее, даже во времена дефицита.

На кухне что-то с грохотом упало, потом послышался бодрый, но надтреснутый старческий голос:

– «Куда, куда вы удалились, весны моей златые дни?..»

Нина вздохнула и страдальчески посмотрела на мужа, читавшего аннотацию к только что купленному лекарству.

Какое-то время, довольно долгое, я жил в Германии. Зачем-то. Чаще – из-за заработка, изучения языка, друзей и постоянных путешествий, необходимых и не очень. Конечно, впечатления юности крепко осели в памяти, многое можно рассказать – о чем-то взгрустнуть, над чем-то посмеяться, над чем-то призадуматься. Например, над историей о «Драконе Хельге», которую так прозвали за кажущийся ну уж слишком трафаретно немецкий характер даже сами немцы. О том, что никаким драконом эта бабушка не оказалась, как выяснилось впоследствии. О том, что многим православным не мешало бы поучиться у такого «дракона».

Артем шел вдоль аллеи молодых берез и со злостью смотрел на бутылку пива в руке. От горьковатого привкуса напитка его уже мутило, но останавливаться нельзя. Это было бы неправильно. Каждый день после школы они приходили большой компанией в этот сквер, садились на скамейку, которую по праву считали своей, и… радовались жизни.

Утро на востоке только начинало разгораться золоченными снизу облаками. Еще не успело оно прогнать темень самой Светлой Ночи в году, но уже полнилось радостной Вестью, оно ею лоснилось, светилось, переливалось и время от времени выплескивалось в озябший простор горячим «Христос воскресе!».